Андрей Эшпай: "Марийская музыкальная традиция - самая глубокая и содержательная"

28.10.05

Флейта из тростника

Композитор Андрей Эшпай дорожит марийской музыкальной культурой и все собирается выучить марийский язык. Как национальная культура влияет на музыку и жизнь? Что мы храним в памяти и что помогает нам осознать себя и понять других - об этом он рассказал корреспонденту "РГ".

Российская газета| Вы родились в Марийской республике, вы - мариец? 

Андрей Эшпай| Мама у меня русская, а вот отец - мариец. Он родился в деревне Кокшамары на берегу Волги. Насколько я знаю, в этом месте марийцы поселились задолго до того, как образовался город Йошкар-Ола и стал столицей Республики Марий Эл. Я родился в городе Космодемьянске и тоже рос на берегу Волги. 

РГ| Марийский язык знаете?

Эшпай| Нет. Я был хорошо знаком с известным венгерским композитором Золтаном Кодаем, и он как-то спросил, выучил ли я марийский язык? Я ответил - нет. Он пристыдил и сказал, что нужно знать свой родной язык. А я так до сих пор и не выучил. Но если вы сейчас тоже меня пристыдите, то сразу же после разговора сяду за учебники.

РГ| Национальные корни оказали влияние на ваше творчество?

Эшпай| В моем творчестве национальные корни присутствуют почти в каждом моем произведении. Сила марийской пентатоники неимоверно притягательна. А я в ней вырос. Мой отец Яков Эшпай и его двоюродный брат Иван Палантай были основоположниками марийской профессиональной музыки. Марийская, чувашская, татарская, мордовская народная музыка на первый взгляд очень похожи, но на самом деле у них совершенно разный характер. Не считайте заявлением патриота, но марийская музыкальная традиция - самая глубокая и содержательная. Марийцам всегда приходилось бороться с силами природы, но одновременно они умели наслаждаться ее красотой. Как говорил Палантай, марийская песня разрывает сердце марийца.

РГ| Что еще вам дорого в марийской культуре?

Эшпай| Мне нравится национальный костюм с поразительным красно-бордовым орнаментом. Я помню, у мамы было такое платье, а еще похожий рисунок был на скатерти. 

РГ| У вас дома есть что-то марийское?

Эшпай| Ничего специфически национального у меня не осталось. Многие марийцы курят и делают замечательные трубки из дерева, но у нас семья некурящая. Марийских национальных инструментов дома тоже нет. Зато от папы досталась замечательная книга, в которой собраны все национальные марийские инструменты. На нее опирается все современное музыкознание.

РГ| Отец оказал на вас очень сильное влияние?

Эшпай| Он был поразительным человеком. Идем с ним по лесу, он срезает тростинку, делает несколько отверстий, и готов шиалтыш - это по-марийски флейта. Если ему не понравился звукоряд, он ее тут же выбрасывает, срезает вторую тростинку и делает другие отверстия, и новый музыкальный инструмент готов. Или, например, рыбачим вместе на Волге, папа куда-то отходит и возвращается с травой, бросает ее в котелок с кипящей водой и получается вкусный бодрящий чай.

РГ| В музыке важна национальность?

Эшпай| Каждая музыкальная традиция по-своему уникальна и замкнута. Но при взаимодействии с другими традициями она развивается и обогащается. Чем художник национальнее, тем он индивидуальнее. Но я убежден, чтобы суметь выразить себя, надо хорошо знать других - в этом основной принцип искусства. 

РГ| Почему же тогда люди разных национальностей иногда не могут найти общий язык?

Эшпай| Мне ближе идеалы советского времени, когда верили в дружбу народов, например. Во время войны я служил в разведке, и у нас во взводе были люди разных национальностей, но никогда никаких проблем на национальной почве не возникало. 

Конечно, рассказывали анекдоты об армянах, грузинах, евреях, но это было просто дружеское подшучивание. А сейчас все изменилось, появился какой-то ложный национализм. Я не знаю, кто или что заставляет людей враждовать. Может, причина в том, что молодежь хочет получить все блага, ничего для этого не сделав - не получив образования, не работая...

Наталья Лебедева